Немного о себе

История моего ника никак не связана с донной миной «Серпей» 1957 года, которая инженерами ЦКБ-145 была названа «Персей», но машинистка сделала опечатку и подписанный проект получил ошибочное название. Мой ник образован просто из полного имени.

Я родом из инженерной семьи. Папа и мама работали в ленинградских НИИ. Но корни у обоих деревенские, крестьянские. Папа из-под Луги, деревня Большие Шатновичи. Мама, хоть и пороховчанка по рождению, но её отец Иван Григорьевич родом из Гвоздков Валдайской волости. И в Порхов был командирован с женой по службе в молочном тресте из Бологое. Ленинград всосал обе семьи незадолго до войны (ВОВ). Папу (12 лет) родители перевезли из деревни в 1939 году. Брата Павла взяли на год раньше и семья ютилась в маленькой комнатке у Ямского рынка, в угловом доме Боровая, 7/60 (доходный дом Юсова), окна которой можно увидеть прямо над магазином на углу (см. панораму). Вход со двора №1, второй этаж. Папа ходил в школу №293 (ныне №309) с двумя корпусами на Константина Заслонова ул., 16 и 6. Начальную школу он окончил ещё в деревне Великое Село. Школа была основана в 1936 году, как образовательное учреждение для мальчиков. В августе 1941 года она была эвакуирована в Ярославль, где и получила свой номер – 309. В бомбоубежище рядом с главным корпусом школы в 1996 году был устроен модный клуб "Грибоедов".

Когда началась война, дедушку призвали и он погиб в конце 1941 где-то в Прионежье в боях с финскими частями. Бабушке удалось эвакуировать братьев в посёлок Мундыбаш Кемеровской обл. Там они окончили артеллерийскую школу, но воевать не пришлось - война закончилась. Но дядя Павел Дмитриевич успел покататься по побеждённой Германии, будучи младшим лейтенантом и командиром... Когда вернулись в Ленинград, обнаружили, что комнату занимает какая-то тётка. Как-то удалось прописаться в коммуналке на Лиговке в доме Петерсона, д. 125, угол Рязанского переулка. Время шло, папа окончил ЛКИ, уже работал в Крыловском институте, получил участок в Васкелово, женился...

Я родился на стрелке Васильевского острова в известном акушерском центре им Отто. Первые годы своей жизни я провёл в коммуналке на Рязанском переулке. Гулял в любимом дворике рядом с домом, помню, там был барабан-колесо, который я крутил ногами... Потом папа и мама переселились в начало Волоколамского переулка (д. 2). В 1965 молодая семья решила купить 4-комнатную квартиру на Трамвайном проспекте, 8 (ныне д. 7). Хоть и "хрущёвка", но четыре комнаты! Деньги за квартиру, видимо частично заняли у родственников и знакомых. Потом отдавали... Ждать очереди на жильё было мутной перспективой, но бабушка ходила отмечаться. Когда городская очередь подошла, нам предоставили двушку в Купчино в новой пятиэтажке на Бухарестской, рядом с пр. Славы. Я помню этот осмотр. Квартира маленькая, без внутренней отделки, метро далеко... Наверно, просто оказались от неё, не помню. В Дачном с нами жила бабушка, папина мама. У неё была своя комната квадратов на 8. Она орудовала в маленькой кухне и накрывала на стол в гостиной. Она водила меня в детсад, кормила и воспитывала дома и на даче в Васкелово. Были и другие воспитатели. В Дачном (тогда про Княжево не знал никто) я успешно окончил садик и не очень успешно школу. Всё было в одном квартале. Наша школа десятилетка №481 была с немецким языком. Das ist also mein Los! Уже с садика были замечены мои художественные способности. Спасибо маме! В её роду есть художник Павел Григорьевич Григорьев-Савушкин.

Начало 1970-х. Мест для игр было предостаточно. Здесь мой ранний очерк о жизни на Трамвайном проспекте. Рядом с парадной была кирпичная помойка с плоской крышей. Зимой оттуда можно было прыгать в сугробы. На детской площадке была горка, зимой катались, летом бегали по ней и сидели. Были железные качели, которые могли делать полный оборот. Парни постарше умели вставать "на попа" в верхней точке, крепко держась руками. А мы соревновались в длинне прыжка с этих качелей на песок. Рама качелей была фиксирована бетонными плитами. Еще была крутилка в виде креста с четырьмя метровыми гладкими бревнами. Сейчас таких не делают. А мы тренировали вестибулярный аппарат и мозжечок друг друга, раскручивая, пока не свалишься. Рядом с двором, через Трамвайный пр-кт был пустырь вдоль стены трампарка им. Котлякова. Первое депо электротранспорта в Петербурге, обслуживающее поначалу ОранЭЛ. Но мы тогда историю не знали. Просто залезали на толстую кирпичную стену и ходили по ней. Можно было спрыгнуть на сторону трампарка, но это чревато поимкой и обратно залезть было высоко. Рядом шумела местная котельная, выпуская давление. Её я слышал хорошо и из своей комнаты. У меня была комната 5 квадратов. Диван и письменный стол, на стене - полки в шахматном порядке для увеличения поверхностей. Самодельный уголок для одежды. Больше там ничего не помещалось. В один несчастливый день полки обрушились - высохли самодельные дюбели. Разбилась пара стёкол, но я отделался испугом, так как сидел на диване. Даже толстое стекло на столе не пострадало. Бабушка тоже испугалась... за меня любимого.

Пока не стали застраивать кварталы Юго-Запада. Этот "край непуганых чаек" был очень привлекательным для нас. Сразу за проспектом Стачек и трамвайной линией начинались заросли камыша, где можно было здорово играть в индейцев (я прочёл всего Фенимора Купера). А на большой пескобазе, примыкающей к Красненькой речке, можно было прыгать с края кучи, делая сальто, воображая себя Чингачгуком. Стрельба из самострелов проволочными скобками тоже была освоена, как и стрельба из детского или самодельного лука. Дальше по левому берегу речки еще не было рынка "Юнона". Там была городская свалка. На свалку мы тоже сходили, но там ошивались некие парни, которые отобрали самое ценное и сказали, чтобы мы больше не приходили, пригрозив ножом.

В районе бывшей психбольницы Фореля, то есть в Кировском городке, который находится через улицу Зины Портновой от нашего двора, был единственный местный дом культуры - ДК "Кировец". Ходить напрямую мимо тамошней школы было опасно для кармана и здоровья. Квартал Форель был заселён рабочими Кировского завода и их дети отличались пролетарской прямотой - собирали деньги на бутылку. За отказ могли отвесить звездюлей. Кстати, Илья Чёрт (гр. Пилот) учился в школе 254 в Ульянке и описал как они дрались с гопотой из новых домов Юго-Запада. Так что мы ходили в обход, по Трамвайному и Стачек. В ДК был и кинотеатр, и зал торжеств, и много кружков в подвалах для развития детей и взрослых. Мама тоже ходила то ли на шитьё, то ли на вязание. Я был направлен папой в кружки по фотографии и судомодельный. Так как папа у меня работал старшим научным сотрудником ЦНИИ им. ак. А.Н.Крылова, занимался новыми энергетическими установками для судов, конкретно, магнито-гидродинамическими генераторами (МГД генераторы). А как заядлый турист любил фотографировать происходящее. В фотокружке меня научили проявлять плёнки и печатать чёрно-белые фотографии. Пленки для цветных слайдов мы сдавали в фотоателье. Я стал тоже снимать свои события на наш "Зоркий". А у моего друга Вити был "ФЭД". В судомодельном кружке я долго не задержался, сделал только один корпус из шпангоутов и миллиметровой фанеры, покрасил шаровой краской.

Версия 24.04.2025